Границы Прибайкальского нацпарка глазами экспертов

На прошлой неделе 22 октября прошел первый Открытый межрегиональный форум «Экспертиза в межевых спорах — как обеспечить достоверность?». На котором присутствовали высококвалифицированные юристы, кадастровые инженеры, ученые — географы, картографы. Необходимость обсуждения качества экспертиз, применяемых при решении судеб тысяч людей, возникает уже давно. Сейчас компетентное сообщество старается привести проведение экспертизы к единому знаменателю и прописать требования к экспертам законодательно. Почему форум стал интересен и нам, простым гражданам? Да, прежде всего, потому, что межевые споры могут коснуться каждого, а во‑вторых, как раз такой спор в масштабах всех районов вокруг Байкала сейчас имеет место быть в судах общей практики. На форуме три докладчика рассматривали как раз ситуацию, сложившуюся с Прибайкальским нацпарком, решения, выносимые судами, картографический материал, используемый как доказательство в судах. Для профессионального сообщества это — наглядный пример земельного спора. Что же говорят эксперты по этому поводу? Приводим доклады некоторых спикеров форума.

Юлия Саенко, управляющий партнер межрегиональной экпертной службы «Legal-FS», член экспертного совета Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям: «Где-то решения закрываются экспертизами, а некоторые экспертизы ненадлежащего качества. Потом уже в следующих инстанциях суды уже не дают переоценку доказательств, которые были оценены в суде первой инстанции. И так ситуация доходит до Верховного суда. Верховный суд проверяет процессуальные нормы, он не может переоценить, что сказал судебный эксперт и кто был прав. И выносится судебное решение на самом высоком уровне. И благодаря этому судебному решению, например, какая-нибудь карта, которую вообще нельзя было использовать как доказательство, и профессионалы прекрасно это понимают, но вот какой-то землеустроитель считал по-другому, и эта карта начинает влиять на всю страну. То есть каждый адекватный человек понимает, что использовать такое нельзя, каждый понимает, что здесь закралась ошибка. А как ее исправить, учитывая, что Верховный суд уже принял определенные решения?

Это огромная проблема. И эта проблема породила большие социальные споры и социальное напряжение в обществе. У нас таким образом были узаконены некоторые ошибки, связанные с землями лесного фонда, например. А когда стали разбираться, а уже было вынесено достаточно судебных решений и люди лишились своих участков, оказалось, что земель лестного фонда зарегистрировано в Российской Федерации в семь раз больше, чем данных о них содержится в лесном реестре. Что это? Ошибка? Ошибка. Но почему суды принимали определенные решения? Сейчас аналогичные ситуации мы видим по пересечениям земель особо охраняемых природных территорий с землями иных категорий, в частности земель населенных пунктов. Есть такие ситуации, где нет свидетельств законного пересечения, но решения Верховного суда, которых уже больше 15-ти, говорят об обратном. Что с этим делать? Мы хотим на этой площадке, объединив усилия и юристов, и землеустроителей, поговорить на эту тему, поделиться опытом, знаниями, чтобы не попасть в ловушку недобросовестных судебных экспертов».

Николай Николаев, депутат Государственной Думы, председатель Комитета Государственной Думы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям: «Из всех тем, которыми занимается наш комитет, земельные отношения являются самыми запутанными. И наибольшее количество обращений граждан связано с земельными делами. Понятно, что страдают от запутанности и сложности законодательства и действующей нормативной базы, прежде всего, люди. Абсолютное большинство из них — это добросовестные приобретатели, люди, которые живут на своей земле уже на протяжении многих лет, еще с тех пор как не был написан ни действующий земельный кодекс, ни другие действующие законодательные акты. Но, тем не менее, они попадают в такие ситуации.

Мы знаем, конечно же, об огромном количестве судебных споров, связанных с земельными отношениями. Большинство, на сегодняшний момент, — это споры между государством и гражданами. Речь идет о десятках тысяч споров. Я считаю, что это недопустимо, так как все разрешительные документы, все документы, удостоверяющие собственность на землю — это документы, которые выдало государство. И мы понимаем, что все это связано с изменениями законодательства, которое было в начале двухтысячных годов. Но, вот что по существу мы сейчас наблюдаем?! Законодательство накладывает определенные правила и ограничения на использование тех или иных участков земли, на те или иные зоны. И это могут быть, мы знаем с вами, серьезные ограничения: это вопрос и оборотоспособности земель, режима хозяйственной деятельности и так далее. Это касается и населенных пунктов, и лесных участков, и особо охраняемых природных территорий.

Ну вот то, что наверняка сегодня будет обсуждаться много раз, потому что это уже притча во языцех, по-моему, — это территории Байкала, территории с санитарными зонами и т.д. При этом, где какие конкретно действуют ограничения, никто долгое время не знал, так как границы этих участков были не определены.

До сих пор у нас на учете в ЕГРН не стоит большинство границ земель лесного фонда, особо охраняемых природных территорий, в том числе на уже упомянутой Байкальской природной территории. Получается достаточно странная история, потому что одной рукой государство удостоверяет право собственности граждан на землю, регистрирует соответствующие сделки, этот процесс идет уже на протяжении многих лет, а с другой стороны формирует иски и подает их, оспаривая право этой же самой собственности на эти же самые участки. Получается, что государство ведет войну со своими же гражданами. Конечно, самой уязвимой стороной являются социально незащищенные граждане, которые не могут обратиться к адвокату, юристу. Они страдают, прежде всего.

Мы со стороны законодательной власти пытаемся исправить ситуацию, но, к сожалению, мы видим, что этот процесс стопорится, но основной стопор — правительственный законопроект, который мы приняли в первом чтении еще в 2018 году о видах разрешенного использования земли. Теперь мы ждем поправок. Причем, если бы речь шла только о поправках — это одно, но, к сожалению, мы вынуждены констатировать, что вот этот законопроект, который принят в первом чтении, эту в лучшем случае треть или даже четверть изменений, которые необходимо провести, если судить по планам Правительства по проведению реформы земельного законодательства.

И самое поразительное то, что любые существенные изменения, которые мы сейчас предлагаем, они упираются в отсутствие согласований с Правительством с иными согласующими сторонами на ссылку на ту самую реформу, которая вроде как уже Правительством начата, но никак не может прийти к своему, не то что завершению, а хотя бы к продолжению. Поэтому основная нагрузка, как это не обидно, по разрешению всех земельных споров еще, конечно же, неопределенное время будет лежать только на судах. И в этой связи сегодняшняя тема исключительно актуальна, потому что экспертиза объективная, добросовестная, компетентная — это будет единственной надеждой на благополучное и справедливое разрешение вот таких споров при отсутствии, к сожалению, соответствующих норм действующего законодательства».

Лариса Петрова, кандидат географических наук, доцент кафедры Государственного университета по землеустройству (г. Москва), член научно-технического Совета Министерства природных ресурсов и экологии РФ секции государственной политики и регулирования в сфере развития ООПТ и Байкальской природной территории: «Что касается Прибайкальского национального парка, нужно сказать о том, что вообще у нас по особо охраняемым природным территориям возникает очень много вопросов. Несмотря на то, что у нас заповедная система формируется уже более 100 лет: с 1916 года, тем не менее, в 21 веке мы имеем вопросов гораздо больше, чем ответов. Хотя, казалось бы, за столь длительный период времени, наверное, должен быть некий порядок в документах, которые нам говорят о существовании особо охраняемых природных территорий федерального, регионального, местного значения.

Но тем не менее, в 2012 году Президент дал указания о том, чтобы поставить на кадастровый учет границы особо охраняемых природных территорий. Не случайно у меня в данном случае высветилась федеральная целевая программа «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие БПТ на 2012–2020 годы» нужно сказать что раз существует целевая программа, значит заложены определенные средства на реализацию тех моментов, которые она предполагает. Но, как показал анализ реализации этой программы в 2019 году, данная программа была освоена всего лишь на 59%.

Я почему обратилась к данной цифре, потому что, имея вот тот ряд проблем, о которых передо мной говорили выступающие, казалось бы, если выделяются средства, почему не решить эти проблемы, почему не навести порядок в тех документах которые дали бы нам однозначный ответ на все наши вопросы. И в этом случае Прибайкальский национальный парк достаточно показательный пример.

Что касается его образования: 1986 год — Постановление Совета Министров РСФСР «О создании Прибайкальского государственного национального парка в Иркутской области». Обратите внимание, что категория земель населенных пунктов в данном случае не присутствует. То есть мы говорим, что у нас в документах присутствуют земли в границах лесоохотничьего хозяйства, присутствуют земли государственного лесного фонда и земли сельскохозяйственных предприятий. Населенные пункты в данном случае не фигурируют.

Я хотела бы немного сделать отступление в плане того, что сказать, что национальный парк является той категорией особо охраняемых природных территорий, которые допускают включение земель без их изъятия у их владельцев. При этом будут наложены определенные ограничения на режим использования. Но, тем не менее, они не будут изъяты у владельцев. А на данный момент мы имеем вот эти многочисленные судебные споры и имеем решения, опять же те решения, которые приводят нас к новым судебным спорам. Такого быть не должно.

Мы уже говорили сегодня об однозначности тех решений, которые мы принимаем, об однозначности тех документов, которыми мы руководствуемся. Так почему же документы, когда уже в первых судебных заседаниях и были рассмотрены, было понятно, что они не однозначны, почему ни разу не возник вопрос о том, что давайте проведем натурное обследование, давайте установим границы и сразу ряд вопросов снимется. Каждое новое заседание приводит к тому, что точка зрения такова что если не подходит этот документ, то давайте попробуем рассмотреть другой. А почему не прийти к тому решению, что документ должен быть один, которым мы руководствуемся.

Есть решение о создании Прибайкальского национального парка. Но нужно сказать о том, что уже на тот момент существовала телеграмма-протест от президиума районного Совета народных депутатов в адрес Совета Министров РСФСР. То есть уже в 90-м, 91-м году этот вопрос стоял.

Сейчас мы в 21 веке вернулись к этому вопросу. Получается с 1986 года, фактически с момента образования Прибайкальского национального парка, этот вопрос не решен. И ответ на него не получен. Почему не поставить вопрос о том, чтобы установить границы Прибайкальского национального парка? Идет тяжба именно с теми населенными пунктами, причем людям ставятся предписания, что они должны за свой собственный счет снести те дома, в которых они проживают, и предоставить доказательства этого в суд непосредственно. Данное решение, конечно, очень абсурдно.

А вот та Генеральная схема Прибайкальского государственного природного национального парка. На слайде представлены отдельные копировки, которые говорят о том, каким образом мы данную схему можем использовать при принятии тех или иных решений. Во-первых, на данной схеме указано, что она перспективная, а не реально существующая. Кроме того, на данной схеме, наверное, будет правильно называть это именно схемой, назвать это каким-то картографическим материалом не представляется возможным, потому что опять же схема частично сделана от руки. Каким образом здесь допускаются надписи шариковой ручкой? Каким образом здесь допущены сокращения названий населенных пунктов?

То есть очень много моментов, которые не позволяют нам взять этот материал за основу и руководствоваться им при принятии решений. Вот в данном случае из этой же схемы, когда орошаемые земли просто опять же шариковой ручкой красной пастой нарисованы. Условные обозначения: у нас присутствуют земли населенных пунктов, у нас присутствуют границы Прибайкальского национального парка. Населенные пункты не входят– это разный цвет: населенные пункты и Прибайкальской национальный парк. Так почему мы принимаем решения о том, что земли жителей данных населенных пунктов входят в состав национального парка и они должны снести те дома, в которых они проживают?

Кроме того на данной схеме написано, что она для служебного пользования. Для служебного пользования — значит информация ограниченного распространения. То есть ее видел достаточно узкий круг лиц. А каким образом мы можем использовать информацию ограниченного распространения? С другой стороны она храниться в открытых фондах и информационных системах и при этом не должна относиться к информации ограниченного распространения. В итоге мы приходим к выводу что данный документ, доступ к которому ограничен в силу того, что на нем было написано «для служебного пользования», он просто не может быть использован в качестве доказательства установления местоположения границ национального парка.

А вот, что касается сайта «Заповедное Прибайкалье», правовой статус земель там есть раздел, и если вы обратите внимание, то здесь тоже не присутствуют земли населенных пунктов, присутствуют земли особо охраняемых территорий и объектов, причем здесь указано, что это лесной участок, и здесь присутствуют земли сельскохозяйственных предприятий Госагропрома РСФСР, которые были включены без изъятия. Так каким же образом нам принимать решения если у нас границы Прибайкальского национального парка, согласно приведенным документам, они просто не установлены. Поэтому правомерно поднимать вопрос о том, чтобы установить границы, а потом уже руководствоваться ими и принимать те или иные решения. Принимать причем судьбоносные решения».

Владимир Обиденко, кандидат технических наук, доцент, проректор по среднему профобразованию, директор Новосибирского техникума геодезии и картографии Сибирского государственного университета геосистем и технологий: «Документ серьезный, и к его изучению я подошел с точки классического подхода описания прохождения линии границы… При описании карты обязательно наличие двуединого комплекта: карты и ее описания. Изучив полученную Генеральную схему Прибайкальского национального парка, я пришел к следующим выводам: текст описания и прилагаемый графический материал под названием «Генеральная схема» не являются единым комплектом: в тексте описания нет ссылки на данную схему, как и вообще нет ссылки на графический материал (схема, чертеж и т. д.), на основании которого оно составлено; используемые в тексте описания названия, объекты местности не соответствуют названиям аналогичных объектов на схеме:

«Северная оконечность Прибайкальского парка находится в 7 км к югу от мыса Рытого» → на схеме мыс. Риты; «Она проходит вдоль подножий отрогов Байкальского хребта по границе Байкало-Ленского заповедника» → на схеме нет рельефа, чтобы можно было отследить прохождение границы по подножиям отрогов Байкальского хребта, ровно как нет и границы смежного заповедника. И так далее по тексту есть и другие несовпадения и отсутствие объектов на карте, присутствующих в описании.

Карта состоит либо из номенклатурных листов, тогда в тексте указывается НЛ и переход описания с одного листа на другой НЛ карты, либо является склейкой листов (составной картой), тогда обеспечивается сводка элементов карты с точностью, соответствующей графической точности карты (не грубее 0.7 мм в масштабе карты), при сведении двух листов Генеральной схемы точность сводки составляет 1.3 км (7 мм в масштабе карты), что в 10 раз грубее требований к точности сводки (масштаб Схемы установлен экспертным методом после географической локализации Схемы по объектам местности). В 1,3 км может уместиться целое село. Конечно, это никакая не карта, схемой ее даже трудно назвать. Это произвольный чертеж.

Выводы: 1. Предмет гордости России, объект культурного наследия ЮНЕСКО, озеро Байкал и границы его охраняемых территорий в конце 20 века описываются по технологии, с точностью и с применением графических материалов (картографическими материалами их назвать трудно), уместной для первых чертежей Сибири XVII века;

2. Имеющееся описание не обеспечивает однозначность, достоверность в положении на местности границы Прибайкальского государственного природного национального парка, а также иных объектов местности относительно территории парка;

3. Для экспертизы в суде или для оценки тех или иных аспектов эксперту-картографу должен быть представлен комплект документов (Описание + карта) составляющих единый комплекс документов описания прохождения линии границы Прибайкальского государственного природного национального парка.

Удивляет, почему при наличии предприятия по изготовлению карт в Иркутске уже в то время не была сделана нормальная карта. Изготовить карту стоит не таких больших денег, наши студенты университета могут сделать ее на общественных началах, бесплатно, пройти экспертизу в государственном геонадзоре. У нас низкая культура понимания и отношения к картографическому материалу».

Елена Соловьева, магистр частного права, эксперт в области земельно-имущественных отношений: «Чтобы установить границы того же Прибайкальского национального парка, придется сначала разрешить те споры, которые есть сейчас. Не получится установить, а потом заниматься этими спорами. Есть два юридических института, которые направлены на справедливое разрешение споров тогда, когда мы имеем дело с историческими фактами, историей отдаленной, документами, которые формировались десятилетие назад. Это: 1. Сроки исковой давности, 2. Защита добросовестного приобретателя. Мы должны защитить людей этими юридическими механизмами».

В следующем выпуске газеты читайте доклад адвоката Игоря Саенко о решениях, принимаемых по границам Прибайкальского национального парка.