О Великой Отечественной войне от первого лица

«С Ольхонского райвоенкомата (был районный военком Точилкин) взято в армию на 10 февраля 1942 года с Ольхонского района 187 человек разного возраста и нестроевики. Было прямо указано: «в/ч города Нерчинск командно», с Еланцов тронулись 10 февраля в 3 часа, провоз транспортом на лошадях через оз. Байкал к ж.д. станции Тимлюй (ближе к деревне Корсаково). Во время перехода через Байкал мы увидели, что по всему озеру движется множество таких же конных подвод на санях».

Количество этих больших и маленьких черных точек на белом льду было таким большим, что Михаил Капитонович сравнивал их с муравьями, идущими в одном направлении. Этот вид движущейся массы людей завораживал от необычности происходящих событий.

«По пути ночевали в Крестовой (т.е. Куре) и деревне Корсаково, кто как: по квартирам. 12 февраля 1942 года с утра подвезли нас ямщики до ж.д. станции, и мы сразу уехали на товарном поезде до г. Нерчинск Читинской области. От города примерно 10 километров. Кон-депо, бывший штаб кавалерийской дивизии, где очень много двухэтажных казарм и конные дворы с конскими провизиями. Прибыли на это место, сразу начали определяться в конную дивизию и разбиваться по эскадронам. Молодые бойцы начали обучать монгольских лошадей с толком по всем правилам кавалерии.

Каждому закрепили по 5 лошадей обучить за неделю, потом отправить на фронт. Лошадей пригоняли из Монголии, диких, как звери. Их ловили арканом, держали закруткой (обвязав вокруг столба), седлали и одевали по две узды, а потом сядем и ездим во весь дух. Конь бежит до усталости, а потом постепенно приучается к человеку, очистим и кормим, по манежу учили. Приучали к саням, телегам и тяжелым тачкам, не бояться выстрелов и многое другое. В один из дней службы обратили внимание, на горизонте появилась черная пашня, которая двигалась в нашем направлении, как оказалось, это подходил новый табун, перегоняемый с Монголии через п. Борзя. Объезжали диких коней круглыми сутками и учились нести военную службу. Обученных коней грузили на эшелон и брались за новую партию.

Наши пожилые бойцы все из хозвзвода, сопровождавшие на фронт монгольских лошадей и людей, обратно не приехали, участвовали на фронтах в боях. И наступил день, когда часть командирского состава и мы с остатками лошадей загрузились в эшелон и отправились на запад на фронт. Наш штаб и кон-депо закрывались 2-3 ноября 1942 г. По маршруту были на станции Борзя, на мясокомбинате, грузили мясо в вагон, а кто работал на погрузке, хорошо запаслись побольше жиром и мясом и ели до запада досыта. Потом двинулся наш эшелон до города Сретенска (Читинская область), мы удивились, куда нас привезли, ведь сказали, что паровоз был до фронта. В городе Сретенске к нашему вагону добавили столько вагонов с солдатами и лошадьми, что наш эшелон оказался очень длинным – больше ста вагонов – сопровождали двумя паровозами. Ходом тронулись, никаких остановок по станциям, так быстро шёл. Но длинную остановку делали на станции в Култуке, кормили и поили лошадей в вагоне. В это время собрались ольхонцы, примерно 15 человек и искали водку, с большим трудом нашлось пол литра за 500 рублей, потом мы, ольхонцы, брызгали на берегу Байкала, молились, мылись байкальской водой, пили с ложки воду Байкала, брызгал Арамти Ехренов.

Тронулись, следующая остановка Иркутск, недолго, переговорили с рассказами три друга-земляка: Партас Бадлуев, Тоготой Табитуев и я, и поехали дальше в путь, ясно – к фронту. В этих событиях из ольхонских мужчин описываю, кого помню. Из Черноруда Ехреновы два родных брата Апхан и Арамти. Харнутов Баргай Михайлович, 1913 г.р. Доржиев Буда (вторая фамилия Тыхеев) с колхоза «Жданова». Друг Бадлуев Протас с Мухур-Булыка. Табитуев Тоготой. Соборкин или Шомоев Соборка (имя) коротенького роста, до армии работал на службе в Еланцах. Мотошкин Андрей Ярмолович (в Алагуе работал в Заготзерно бухгалтером). Русских ольхонцев помню только с Куртуна Иванова Константина Германовича. С Алагуя я, Сопходоев М.К., был взят вместе с 5 человеками, это Бадаев Баглей, Малгатаев Филип Осодоевич, Бадмаев Борис Константинович, Мотошкин Андрей Ярмалович (родина Эхирит-Булагатский район, улус Загутуй.) В первом бою Андрей Ярмолович погиб под Великими Луками Московской области. Мы были вместе в стрелковой роте. Харнутова Баргая М. тоже под Великими Луками ранило, и с Протасом я ему оказывал первую помощь. Из алагуевцев четверо вернулось: по ранению Бадаев Б.Б. и я, двое Малгатаев Ф.О. (работал в госпиталях) и Бадмаев Б.К. (в обозе) без ран приехали после победы.

В пути остановились на ст. г. Новосибирск, весь наш эшелон по команде увели в столовую, очень хорошо было приготовлено, большие порции, и кушали омуль 1 шт. на 3 человек. Мы, ольхонцы, с большим удовольствием меняли на омуль свои порции, да накушались омулей (это наш интерес земляков). Путь дальше быстрее пошел. Прошли Урал, и дальше, ближе к городу Горькому, остановились почти на полусуток, а почему, не знали, в чём дело долгой остановки, да когда пропустят через Горький. Причиной железнодорожной стоянки была бомбежка. Ой, народу полно работало: женщины, малые, старые. Ремонт станции был для нас первой печалю, удивлением, и дальше с вагонов видны были разрушения на станции и дальше, где было еще страшней. Много станций прошли, малых и больших, и доехали до Калининской области. На остановке сдали коней, и нам командование сказало: «В основном приехали, пишите письма и отправьте переводы денег и посылки». Писали, кой-кто посылал перевод денег. Я отправил 500 рублей домой. На этой станции недалеко было почтовое отделение им. Куженкина, ярлык (печать) Калининской области».

«А потом нас разбили по ротам по полкам, по родам войск. Я с Протасом Бадлуевым попал в роту автоматчиков, в/ч 315, полевая почта №2036, учили передвигаться на лыжах, после изучали автомат. Не более 3-4 часов прошло основное занятие, зарядили, стрельнули, да и всё. Командир сказал с улыбкой: «Быстро научит пуля в бою на фронте. Это впереди, и мы пойдём вместе в битву». Эта подготовка, формирование и учеба продолжалась до 26 декабря 1942 г. Перед походом разрешили нашим частям отправить письма и посылки, я отправил телеграфный перевод 600 рублей и письма 5-6 адресатам. До 1 января 1943 г ждет наш полк приказ на наступление. Получили орудия и снаряжение, помылись в бане под палаткой, а потом в поход в полном снаряжении на передовую.

При походе по пути с траншеи мы с Протасом увидели друга-земляка чернорудского Харнутого Баргая Михайловича, он хромал (рана от осколка внутри бедра, кое-как ходил, ковылял). Его быстро привел друг Протас в траншею, и стали делать перевязку, написали номер военной части, я принес с разбитого самолета алюминиевую трубу вместо трости, и по траншее отправили, сказали ему не выходить с траншеи. Мы дальше идем, только что прошел бой, еще не убраны похоронной командой тела бойцов (жутко неповторимо до слез). В бою участвовал с 14 по 18 января 1943 г. – в Великих Луках была окружена немецкая армия. В этом бою мы с немцами все перемешались, неразбериха, кто кого бьет, оглушающая стрельба со всех орудий и всех калибров, все наперекрест: кто кого бьет, непонятно, по своим или чужим. Когда смешались, друг друга различали только по голосам: русские и немецкие, где наши, ясно было, матерились по-русски. Наш командир был лейтенант Иван Григорьевич Соколов, в роте 87 автоматчиков. Я и Протас (командир отделения) на 4-е сутки отошли от боя в тыл, осталось 25 человек, остальные где, не знаем. Из 25 автоматчиков в пути попали под обстрел снарядами, остались 12 человек. С командиром Протас и я вышли из перестрелки, двинулись попутно на машине, которая подбросила поближе к в/части, здесь в разбитой избушке сутки спали, отдыхали, еду принесли с походной кухни.

А потом добрались в часть, через несколько дней расформировали по частям. Нас двоих, добавив 4 солдата, привели на передовую оборону. Адрес изменился – полевая почта 842 В/Ч 592. Пришли в блиндаж роты охраны, державшей оборону. Нам сказали на обороне, что в этом блиндаже 8 месяцев были, линия обороны немцев недалеко – 300-400 метров нейтральная зона, т.е. промежуток, все минировано ими и нашими. Мы 6 человек оказались 5 национальностей: 2 бурята, туркмен и узбек, чуваш и русский. Русский язык понимали 4 человека. А наш язык четверых не понимали: узбек с туркменом русский не знали. Так и ходили в охрану два бурята, туркмен с узбеком, чуваш с русским. Вооружены мы были лучше. У Протаса – автомат, у меня – ручной пулемет, а у остальных были винтовки. Кроме этого, было у нас у каждого по две противопехотных и противотанковых гранаты. В обороне прослужили 18 суток.

«Сталинградская битва в миниатюре» – так называли сражение за Великие Луки (25.11.1942 г. – 20.01.1943 г.). Из книги «Ольхонцы о войне и о себе»: «Когда они прибыли в район Калининской области, пришел приказ: кавалерийский полк переформировать в стрелковый, лошадей передать в другую часть. Рядовой Сопходоев стал автоматчиком. Сразу же после переформирования полк получил приказ совершить марш-бросок до Великих Лук через город Калинин. Трое суток шли солдаты пешком. В районе Великих Лук была окружена шестая немецкая армия. Фашисты упорно сопротивлялись. 977-й стрелковый полк вел упорные бои в течение трех суток. Задача была выполнена. Немцы были разбиты. За проявленное мужество и смелость в бою рядовой Михаил Сопходоев был награжден орденом Славы III степени».

После разгрома немцев под Великими Луками полк в феврале 1943 года был направлен в район Старой Руссы. По прямой от города Великих Лук до города Старой Руссы 190 км.

«Однажды ночью нас сняли с блиндажей и увели в поход. Шли очень много дней и ночей по лесам кое, где передвигались на машинах. Дошли до большого скопления наших войск, а дальше на лыжах в сторону фронта. Был слышен сильный гул и грохот. Уже 21 февраля мы вступили в бой, немцы отступали. Это было под Старой Руссой. В это время мы числились в войсковой части 592. Очень сильное сопротивление немцев было 23-25 февраля 1943г. И 25 февраля, примерно в 4 часа дня меня ранило. Мой друг Протас находился от меня в 30-40 метрах. Он увидел, когда я стал падать, почувствовал неладное и сразу подбежал ко мне вслед за санитаром. Прибежал и туркмен Абдулин. В санбат меня ночью доставили мои два друга Протас и Абдулин. Несли на себе и на лыжах приспосабливались. Положили меня в домике, где было полным-полно раненых, лежащих на полу. Мои друзья легли рядом со мной и спали до утра. Здесь Протас Бадлуев встретил земляка – односельчанина Тагабая Табитуева. Он, Табагай, когда нас разбросали по частям, попал в стрелковый полк, а в первом же бою ушиб ногу обломком дерева от взрыва снаряда и немножко прихрамывал. В санбате был часовым, принес нам еду. И вот Протас и Абдулин собрались обратно в свою часть. Мы прощались и плакали, целовали друг друга и, пожелав друг другу удачи, счастья, расстались». Протас Валеткинович Бадлуев в феврале 1943 года пропал без вести под Старой Руссой.

О событиях того рокового дня, когда пуля из немецкого автомата прошила одну ногу насквозь и застряла в бедренной кости второй ноги, в нашей семье знают и помнят все. В память о санитарке, которая с фронтовыми друзьями вытаскивала из поля боя Михаила, дано имя дочери Альвине. Видимо, чтобы Михаил не потерял сознание санитарка с ним разговаривала и спрашивала: «Как тебя зовут, откуда ты?», и перевязывая, говорила ему: «Всё, с таким ранением будешь жить, подлечат и домой отправят, а ты, Миша, запомни – меня имя мое Альвина, запомни как Алое вино».